Об этом Владимир Булавин рассказал в интервью Business FM. Он также отметил, что служба работает над выявлением контрафакта с товарными знаками ФИФА в преддверии ЧМ-2018
Руководитель Федеральной таможенной службы Владимир Булавин. Фото: Юрий Машков/ТАСС
В России 100% таможенных деклараций на товары подается в электронной форме. Об этом Business FM заявил руководитель Федеральной таможенной службы Владимир Булавин . Также в интервью Михаилу Бергеру он рассказал, что вместо сотен мест таможенного оформления в России будет работать 16 центров электронного декларирования.
Таможня в России всегда играла огромную роль в формировании доходов бюджета, и относительно недавно доходы, которые таможенная служба собирала для российского бюджета, составляли половину общей суммы. То есть, на самом деле, больше, чем доходы от прибыли предприятий. Как вообще можно охарактеризовать такую структуру доходов бюджета, такую ситуацию? Или у нас предприятия были не очень доходными, или таможня у нас очень мощная?
Владимир Булавин: Все дело в том, что вы, наверное знаете: произошел так называемый большой налоговый маневр. Был увеличен налог на НДПИ, который администрирует ФНС, и уменьшены вывозные таможенные пошлины на углеводороды, которые администрирует ФТС. Сейчас мы перечисляем в федеральный бюджет около 4 трлн 450 млрд рублей в год в качестве таможенных платежей.
Но все равно это огромная доля доходов — не знаю, 40%, 30%.
Владимир Булавин: Да. Причем надо отметить, что в этих доходах импортная составляющая в последние два года превышает экспортную составляющую, то есть то, что дает нам продажа углеводородов за рубеж. Это можно расценивать, и я это расцениваю с определенной долей оптимизма, как повышение эффективности администрирования со стороны ФТС.
То есть со входящих мы получаем гораздо больше, чем от экспорта?
Владимир Булавин: Но не гораздо больше. У нас на сегодняшний день около 55% — это импортная составляющая и 45% — экспортная составляющая.
Владимир Иванович, у вас во дворе комплекса, здания, где мы находимся, стоит памятник, который для меня был несколько неожиданным — памятник киногерою из «Белого солнца пустыни». Оказывается, не только космонавты любят этот фильм, но и таможенники. Со словами «За державу обидно»...
Владимир Булавин: Но не только памятник во дворе. Вот видите, портрет у меня в кабинете, и с теми же словами.
Ну, такой прекрасный образ таможенника неподкупного... Но все-таки таможенная структура большая, и, конечно, всегда есть разные ситуации, есть какие-то образы, есть какие-то стереотипы, какие-то представления, что с таможней можно договориться. Что делает таможня для того, чтобы: а) бороться с коррупцией и б) для формирования такой конструкции, чтобы не оставляла маневра для каких-то «специальных» отношений?
Владимир Булавин: Я вчера был на деловом завтраке в Торгово-промышленной палате, и один из участников нашего общения спросил: «Можно ли к вам прийти, договориться?» Я говорю: «Договориться нельзя, вопрос решить можно».
Что значит решить вопрос?
Владимир Булавин: Ну, по существу. И вы то же самое сказали — можно договориться. В ФТС имеется свое управление по противодействию коррупции, и если оценивать деятельность этого управления в каких-то количественных показателях, то я должен сказать, что с точки зрения количества возбуждаемых уголовных дел ситуация в последние годы имеет динамику к снижению, но небольшому снижению. Но существенным образом в этом году изменилась пропорция в отношении фигурантов этих дел. В отношении взяткодателей количество уголовных дел значительно больше, чем в отношении взяткополучателей. Кроме того, само понятие противодействия коррупции состоит из трех направлений. И первым по важности, на мой взгляд, является профилактика коррупционных правонарушений. В этом году в начале года мы на уровне ФТС, центрального аппарата, создали комиссию, которую я сам возглавляю, по профилактике коррупционных нарушений. Такие же комиссии созданы на уровне региональных таможенных управлений, и по результатам деятельности вот этих комиссий было принято решение создать подобные комиссии на уровне таможен. Мы должны понять, что у нас системно не срабатывает. Наверное, закономерно встает два вопроса: или мы таких людей принимаем на службу, которые могут быть подвержены коррупционным рискам, или они у нас такими становятся. Если мы таких принимаем, то нам надо посмотреть на входные фильтры, если они такими становятся, то закономерный вопрос — почему? Ответ только один: недостаточен контроль на местах, на «земле», там, где работают рядовые таможенники, там, где работают выпускающие инспекторы. И надо посмотреть системно, кто должен осуществлять контроль с уровня таможен, с уровня региональных таможенных управлений и с уровня ФТС. Вот этим мы сейчас и занимаемся.
Понятно. Такой связанный вопрос. Насколько я понимаю, еще значительная часть взаимоотношений, скажем бизнеса и таможенной службы, проходит через бумажный оборот, через бумаги. Ставите ли вы задачу минимизировать такого рода контакты? Потому что бумага, письмо — это контакты с людьми. Когда есть контакты с людьми, могут возникнуть какие-то отношения личные, особые отношения и так далее. Компьютер бесстрастен. Двигается ли это в сторону автоматизации обработки этого трафика?
Владимир Булавин: У нас 100% деклараций подается в электронной форме, и в настоящее время у нас 672 места таможенного оформления. В наших планах сконцентрировать весь декларационный массив в 16 центрах электронного декларирования.
Вместо 672-х?
Владимир Булавин: 16 центров электронного декларирования. Принято решение, что такие центры электронного декларирования будут созданы в электронных таможнях, которые будут находиться в столицах федеральных округов, в морских портах Санкт-Петербурга, Новороссийска и Владивостока; это центр электронного декларирования Московского авиационного узла, центр электронного декларирования Калининградской областной таможни, Московской областной таможни, а также центр электронного декларирования — с учетом компетенции нашей акцизной — и энергетической таможни. Итого 16. При этом центры электронного декларирования будут созданы на государственных площадях. В настоящее время из 672 мест оформления большая часть находится на негосударственных площадях.
На что это влияет?
Владимир Булавин: Мы уйдем от влияния на наших таможенников со стороны собственников этих площадей, и прежде всего складов временного хранения. Кроме того, как вы правильно отметили, мы разорвем личный контакт выпускающего инспектора и заявителя в лице того или иного участника внешнеэкономической деятельности (ВЭД). Участник ВЭД, подавая декларацию в центр электронного декларирования, не будет знать, кто принимает решение по этой декларации, и личного контакта не будет. Мы считаем, что тем самым мы значительно уменьшим и коррупционные риски — то, с чего мы с вами начали наше сегодняшнее общение.
Ну, может по касательной опять, связанный вопрос: вы сказали о частных владельцах помещений, которые предоставляют вам услуги, и вы намерены снижать их долю в деятельности таможенной службы. Но существует большой частный бизнес вокруг таможни — таможенные брокеры, таможенные терминалы и так далее. Вот такая деликатная очень вещь. Со стороны может показаться, что этот бизнес связан или основан на личных контактах, на каком-то старом досье, человек когда-то работал в системе, знает, как быстрее и проще сделать. Вот как вы смотрите, во-первых, на этот бизнес? И как строятся отношения этих услуг таможенных и администрирования государственного?
Владимир Булавин: Мое личное мнение заключается в том, что климат в таможенной сфере определяют два ключевых игрока — это участник ВЭД и федеральные таможенные службы. Поэтому нормализация положения дел в этой сфере — это движение навстречу друг другу ФТС и участников ВЭД, что мы вместе с бизнесом, я думаю, в последний год активно демонстрируем. Достаточно частые встречи, обсуждение многих вопросов, активно работает наш общественный совет, активно работает экспертно-консультационный совет при ФТС России. И достаточно сказать, что мы не просто обсуждаем те или иные вопросы, от наших встреч есть вполне конкретный продукт. Скажем, наша комплексная программа развития ФТС России до 2020 года, которая была принята в этом году, подготовлена при активном участии бизнеса. То, что вы сказали в отношении околотаможенного бизнеса, он так или иначе должен приспособиться к взаимоотношениям ФТС России и участников ВЭД. Вот в новых условиях он и должен действовать по-новому. Это моя позиция.
То есть эта услуга останется и будет оставаться?
Владимир Булавин: Да, но она будет зависеть от того, какие взаимоотношения будут между двумя системными игроками. А их два.
Недавно таможня разделила участников внешнеэкономической деятельности на три группы по степени риска: добросовестные, это «зеленый сектор», видимо пограничный…
Владимир Булавин: Нет, сектор со средними рисками.
И высокие риски. По каким принципам вы делили, что дает это разделение? Вообще, это интересный подход, можно ли поподробнее о нем?
Владимир Булавин: Вы, наверное, знаете, что основным инструментом контроля Федеральной таможенной службы является система управления рисками.
Как и в большинстве бизнесов. Кстати, это интересно.
Владимир Булавин: Да, и мы в контрольной своей деятельности при оформлении товаров опираемся на этот принцип, на риск-ориентированный принцип. Вполне закономерно встают вопросы: насколько он эффективно работает и что это дает для участников ВЭД? Эффективность, или прицельность системы управления рисками — около 50%, это значит, что 50% товарных партий, которые мы ставим на фактический контроль, являются результативными с точки зрения таможни. Сколько мы выставляем на фактический контроль? 3% от всего декларационного массива и 1% товарных партий тех участников ВЭД, которые находятся у нас в секторе с минимальными рисками. Поэтому в основе риск-ориентированного подхода лежит категорирование участников ВЭД. Такая система появилась не в этом году, она была ранее, в этом году мы просто ввели иную градацию — три сектора: сектор с минимальными рисками, сектор со средними рисками и сектор с высоким уровнем риска. Существует два подхода к категорированию. Вообще, общее категорирование у нас осуществляет информационная система, это автоматизированная система.
То есть решает не инспекция…
Владимир Булавин: Не инспектор, не начальник.
Машина решает.
Владимир Булавин: Не чиновник, да. Есть около 30 критериев, основные из них опубликованы у нас на сайте, но не все, и машина сама определяет степень риска, исходящего от того или иного участника ВЭД. И второй подход — это отраслевое категорирование в форме заявления от участников ВЭД. Я вам должен сказать, что в прошлом году, в конце года у нас в секторе с минимальными рисками было всего 2800 участников ВЭД, это 3,5% от всех участников ВЭД. Я всем говорю, что в прошлом году Федеральная таможенная служба отмечала свое 25-летие. 25 лет, наверное, и нашему бизнесу. То есть за это время наш бизнес тоже прошел этот 25-летний путь, он существенным образом отличается от того бизнеса, который был в 90-е годы. Поэтому положение дел вот такое назвать нормальным было нельзя. Мы посмотрели, какие критерии существенным образом влияют на отнесение того или иного участника ВЭД к тому или иному сектору. У нас в качестве одного из критериев было количество деклараций, поданных за два последних года. И этот порог был установлен на уровне 150. Сейчас мы понизили порог до 100 деклараций. Что это нам дало? Сейчас у нас в секторе с минимальными рисками находится 7400 участников ВЭД. Мы увеличили этот сектор в три раза, это почти 10% от всех участников ВЭД. Машина относит к этому сектору от 75% до 80%. Все остальное — это отраслевой принцип, у нас комиссии существуют, рассматриваются поданные заявки, там есть свои критерии.
То есть кто-то инициативно может выйти и сказать: переведите нас в «зеленый коридор»?
Владимир Булавин: Да. Как правило, наши крупные производители. Но я должен сказать, что эти 7400 участников «зеленого сектора» подают порядка 70% деклараций от всех участников ВЭД и обеспечивают нам около 60% платежей в федеральный бюджет.
Понятно. Спасибо. А можете, это же не секрет, привести пример хотя бы просто по категориям или по отраслям, кто находится в зоне высокого риска?
Владимир Булавин: В зоне высокого риска находятся участники ВЭД, которые имеют в настоящее время задолженность по платежам, которые ранее имели конфликты с законом. Кроме того, мы активно пользуемся информацией, которую предоставляет нам Федеральная налоговая служба, и смотрим налоговую историю участников ВЭД. Создан у нас информационный ресурс — досье участников ВЭД. И сейчас мы подумываем о том, что сделать, чтобы каждый участник ВЭД имел доступ только к своему досье, чтобы он понимал, что там есть и что позволило отнести его к тому или иному сектору риска.
Можно ли сказать, что какие-то виды товарных групп или какие-то виды импорта находятся в зоне вашего особого внимания?
Владимир Булавин: Это категорирование участников ВЭД в отношении того, к кому мы должны поплотнее присматриваться, дают текущие ситуации прежде всего.
То есть сегодня это могут быть лекарства, а завтра — металл и так далее? Все что угодно?
Владимир Булавин: На повестке дня — одежда, обувь, электроника.
За шубы вы взялись, я знаю.
Владимир Булавин: И за шубы тоже взялись. Но картина нестатичная, она может меняться.
То есть структура меняется.
Владимир Булавин: Да.
Мне кажется, одежда всегда была, видимо, со сложностью оценки?
Владимир Булавин: Мы не так давно выявили два «серых» канала поступления брендовой одежды в Российскую Федерацию. Занимаемся сейчас внесением ясности в разработку этих каналов.
Владимир Булавин: Наш правоохранительный блок также работает достаточно активно и прицельно.
Вы не назвали ювелирку, все-таки мы знаем о делах крупных торговцев дорогими часами...
Владимир Булавин: Дорогими часами мы занимались в прошлом году. В этом году поменялась повестка.
А что сегодня из себя представляет таможенная территория Российской Федерации, она совпадает с границами или в связи с Таможенным союзом это выглядит иначе?
Владимир Булавин: Конечно, выглядит иначе. Мы все-таки в едином Таможенном союзе, у нас нет, условно говоря, таможенной границы с Белоруссией, с Казахстаном.
В связи с этим много разных разговоров, много разных приключений по поводу появления товаров белорусских или казахстанских, которые там никак по природе не могли появиться: кокосы, бананы, устрицы.
Владимир Булавин: Тут, скорее всего, вопрос лежит в плоскости противодействия санкционным товарам, потому что товар, выпущенный таможенными органами пяти стран, является товаром Союза. И, если бы не были введены против нас санкции и не было ответных мер наших на эти санкции, вопроса бы вообще не стояло. Все дело в том, что наши партнеры по Таможенному союзу к нашим ответным мерам не присоединились, а мы вынуждены противодействовать санкционке. У них нет такого понятия — «санкционные товары».
Рассинхронизация получилась.
Владимир Булавин: Да, и мы были вынуждены сейчас противодействовать ввозу санкционных товаров здесь уже, у себя, на своей территории. Для этого было создано 35 мобильных групп, которые действуют на участке российско-белорусской и российско-казахстанской границы. Мы, могу откровенно сказать, надеялись на некий профилактический эффект от деятельности и самого наличия этих мобильных групп. Но сейчас мы вынуждены менять подходы к организации этой работы и ушли на федеральные трассы, ушли на крупные плодоовощные базы, стали вести работу с соответствующими собственниками этих торгово-закупочных баз. Мы также понимаем, кто завозит санкционку из числа российских участников ВЭД, работаем с ними. И сейчас стоит вопрос о переоснащении мобильных групп и введении их в штат Федеральной таможенной службы как самостоятельных единиц.
Вы являетесь очень важным союзником бизнеса в борьбе с контрафактом, который завозится в страну, и даже президент обращал на это внимание. Какие мероприятия вы проводите в этом плане, что они дают бизнесу, потребителям и стране?
Владимир Булавин: Прежде всего, как вы понимаете, наверное, контрафакт имеет разное происхождение, в том числе и внутрироссийское. Мы, естественно, противодействуем только тому контрафакту, который поступает из-за рубежа. В этом году мы выявили более 8 млн единиц контрафактных товаров. Мы достаточно активно работаем с правообладателями, в прошлом году создали электронный реестр наших товарных знаков, в который на сегодняшний день внесено 4,5 тысячи объектов интеллектуальной собственности. Сейчас стоит задача наладить информационный обмен между нашими таможенными органами, которые занимаются декларированием товарных партий, и правообладателями, чтобы правообладатели получали от нас информацию в режиме онлайн и мы могли согласовывать с ними наши действия при выпуске той или иной товарной партии. Значит, в экспериментальном режиме у нас это получается, я думаю, что мы в ближайшее время наладим такой автоматический режим обмена информацией. В связи с тем, что у нас в следующем году будет проводиться чемпионат мира по футболу, мы активно работаем по выявлению контрафактной продукции, содержащей товарные знаки ФИФА. Такие примеры есть, достаточно сказать, что в прошлом году была выявлена 61 тысяча (единиц) товарной продукции, содержащей знаки ФИФА. В этом году — около 50 тысяч.
А с точки зрения капитальных операций участвует ли таможенная служба в управлении движением капитала? Или вы занимаетесь только кэшем, который находится у кого-то в чемодане, в сумке, в кармане?
Владимир Булавин: Вы имеете в виду функцию валютного контроля. Вы, наверное, знаете, что этой функцией таможенные органы наделены с 2016 года. Мы занимаемся этими вопросами, наладили необходимые контакты с Центральным банком России, с Федеральной налоговой службой.
Каков механизм: вы сопоставляете физическое перемещение товаров с их финансовым обслуживанием?
Владимир Булавин: Да, и финансовое, мы очень внимательно смотрим на таможенную стоимость, насколько она реальна, где есть завышение, где есть поступление товарных партий, где их нет. Очень внимательно работаем по фирмам-однодневкам, которые специально создаются для реализации этих схем.
Нам также известно, что крупные бизнес-структуры готовы подписать хартию добросовестных участников внешнеэкономической деятельности. Причем это приурочивают ко Дню таможенника, 25 октября. Что за хартия это может быть? В двух словах. Это письмо о намерениях, пожелания или за ним последуют существенные действия, будут последствия для участников или неучастников? Скажем, те, кто подписали, будут вам симпатичнее и ближе, те, кто не подписали, окажутся в поле особо пристального внимания...
Владимир Булавин: Я несколько слов скажу о том, что предшествовало подготовке хартии. Мы с вами обсуждали, что при активном участии бизнеса в этом году мы подготовили и приняли комплексную программу развития ФТС до 2020 года. В этой комплексной программе есть раздел, который называется «Десять шагов навстречу бизнесу», и там описаны количественные показатели этих шагов. Мы взяли на себя достаточно амбициозные обязательства довести уровень автоматически регистрируемых деклараций, то есть без участия таможенного инспектора, до 99%. Долю автоматически выпускаемых деклараций — до 80%.
А сейчас какой уровень?
Владимир Булавин: Пока незначительный. До 80%, но без рисковых поставок, естественно. При этом я хотел бы отметить: на долю участников «зеленого сектора» в 2020 году будет приходиться у нас тоже 80% деклараций. Если взять 80% от 80%, это будет означать, что 64% всех деклараций у нас будет выпускаться в автоматическом режиме, то есть только машиной, без участия таможенного инспектора. И, когда мы обсуждали это с бизнесом, говорим: вот, у таможни есть десять шагов настречу бизнесу, чем ответит бизнес? Бизнес посовещался, и решили принять хартию добросовестного участника внешэнекономической деятельности. Мы, со своей стороны, такие намерения бизнеса также приветствовали. Ну, во-первых, это законопослушность в таможенной сфере. Во-вторых, это пример для подражания для других участников экономической деятельности. В-третьих, мы надеемся, что участники, подписанты этой декларации будут занимать более активную позицию в том, чтобы таких подписантов было как можно больше. Это, я считаю, пример движения навстречу друг другу, который направлен на существенное снижение конфликтного потенциала в таможенной сфере, который в настоящее время еще имеется.
Ну, хартия накладывает еще и определенные обязательства, я так понимаю, на участников со стороны бизнеса. А со стороны таможенной службы?..
Владимир Булавин: Со стороны таможенной службы — я уже все сказал. У нас есть десять шагов, очень амбициозных, и за три года, к 2021-му, мы должны таким образом реформировать систему, чтобы эти обязательства выполнить. И это непросто, я должен сказать. Бизнес это понимает.
Скажите, вот чисто человеческая реакция, когда происходит какой-то неприятный, скажем, инцидент в рамках вашей службы, кому-то предъявлены обвинения коррупционного характера, криминального, уголовного... Какие чувства вы испытываете? Вы довольны тем, что поймали преступника, или, наоборот, расстроены в большей степени тем, что у вас в системе это еще есть, это встречается и невозможно вытравить до конца?
Владимир Булавин: Прежде всего, я думаю о том, что наша система противодействия коррупции и, самое главное, профилактики коррупционных правонарушений несовершенна. Я как-то вашим коллегам рассказывал о том, что у меня был один знакомый, он говорил приблизительно так: держать пальцы в меду и не облизать их — это противоречит устройству человека. Поэтому надо и бочку с медом отодвигать, и немного пальцы укорачивать, и все это делать системно.
Ну, на самом деле, таможня вообще исторически еще в России с давних времен была местом повышенного интереса. Даже гоголевский Чичиков из «Мертвых душ» служил до того, как стал аферистом, в таможне именно.
Владимир Булавин: Вы знаете, о чем я должен сказать? Взяткополучателей без взяткодателей не бывает. И это тоже взаимоотношения бизнеса и таможни, и бизнес должен тоже об этом думать. Каков бизнес, такова и таможня, и наоборот. Вот давайте будем двигаться навстречу друг другу, тогда у нас все будет нормально.
Владимир Булавин всегда был человеком слова. Пообещал себе, жене, любовнице стать миллиардером и… стал. Естественно, не долларовым, а всего лишь рублевым, зато сколько власти в руках и работенка не пыльная. Общее состояние Владимира Ивановича Булавина, если верить данным «некоррупционера» Навального — 2,5 миллиарда рублей. Не много, как для старожила, скажете Вы, но и не мало, согласитесь.
Таможня — одно из самых коррупциогенных мест в России. Только представьте объёмы перевозимых ежедневно товаров, а также объёмы контрабанды, которая обнаруживается уже на прилавках магазинов. Надо понимать, что перед нами серьёзный бизнес, который построен по вертикальной схеме — от рядовых сотрудников денежные потоки идут наверх, а затем, аккумулируются в квартирах, подобно той, что содержал предыдущий глава ФТС Андрей Бельянинов.
Экономическая безопасность, как и наполняемость российского бюджета, во многом зависит от федеральной таможенной службы. Всё, что пересекает границу и попадает в Россию с целью дальнейшей продажи, в первую очередь встречается с таможенниками, пишет сайт Ustav.net .
Принимая во внимание российские реалии несложно понять, что ФТС не могла не превратиться в рассадник коррупции. На таможенных постах и в аэропортах, везде, где таможенники осуществляли контроль, заходили легенды о «стабильных таксах» – сколько в долларах берут служащие за провоз контрабанды в том или ином объёме. Рядовые таможенники играют роль «бегунков», непосредственно получая деньги с контрабандистов, далее, как в пирамиде, деньги восходят до руководства таможни.
Но это лишь версия, в то время как действительные факты ещё того пострашнее будут. До 2016 года Федеральной таможенной службой руководил Андрей Бельянинов . Господин Бельянинов был одним из ключевых персонажей при формировании печального имиджа таможни.
Хотя он и уволился по собственному желанию, тем не менее, этому событию предшествовало кое-какое другое. А именно обыски в кабинете и двух частных домах, в ходе которых нашли 60 миллионов рублей и драгоценности.Учитывая, что официальный оклад главы ФТС в России едва достигает 45 тысяч, нетрудно понять, что доходы генерала нетрудовые. Даже с учетом всех регалий и звания.
Андрей Бельянинов вышел сухим из воды
Таким образом Бельянинов покинул насквозь коррумпированное ведомство, которое действительно сгнило «с головы». На его место пришёл генерал ФСБ, чекист, ровесник Владимира Путина, да и вообще имеющий, на первый взгляд, много общего с президентом Владимир Булавин . До этого Булавин занимал должность полпреда в СЗФО, а вся его более ранняя трудовая деятельность восходит к КГБ и ФСБ.
Владимир Булавин со вступления в должность богатеет с каждым годом
Нетрудно понять, что первостепенной задачей Владимира Булавина на посту главы ФТС, назначение на который он получил 28 июля 2016 года, предполагалось наведение порядка. Об этом вскользь говорил и сам генерал, отмечая, что его работа напрямую влияет на безопасность государства, а также на пополняемость бюджета. А эти два фактора в нынешних внешнеполитических условиях для правительства и президента основополагающие. Так что переоценить миссию Булавина сложно.
Кто же он — Булавин Владимир Иванович?
Правда вот за те почти полные два года, что Владимир Булавин пребывает в должности, настоящей революции в ведомстве так и не случилось. О масштабах коррупции стали меньше говорить вслух, и было бы странно, если бы такие «тонкие материи» становились предметом досужих разговоров.
Но что куда более удивительно, так это то, что Владимир Булавин не смог свести к нулю конфликт между Федеральной таможенной службой и ФСБ, хотя, казалось бы, более идеального исполнителя данной роли и подыскать сложно. Более того, напряжение между ведомствами только обострилось…
Старый чекист не в авторитете?
Перемены в руководстве ФТС призваны даже не столько усмирить контрабанду, сколько закончить сумбурный конфликт между таможней и Федеральной службой безопасности. То, что ФСБ – самая влиятельная силовая структура в России, уже доказано. Но прежний главный таможенник одним размашистым жестом дал ФСБ затрещину, которая привела к последующим перестановкам.
Нового руководителя Федеральной таможенной службы. Главным таможенником страны стал теперь уже бывший полномочный представитель президента в Северо-Западном федеральном округе Владимир Булавин. На этой должности он трудился с марта 2013 года.
"Спасибо за предложение. Постараюсь в кратчайшие сроки разобраться в этой сложной системе и оправдать ваше доверие", - ответил сразу после назначения премьер-министру Дмитрию Медведеву новый глава таможни Владимир Булавин.
Стоит отметить, что биография нового главы ФТС не изобилует подробностями его карьерного роста и уж тем более личной жизни. Интервью Владимир Булавин давал редко, объясняется такая скрытость, скорее всего, "чекистским" прошлым назначенца.
Согласно официальной биографии, Владимиру Булавину 63 года. В 1975 году он закончил Московский институт инженеров железнодорожного транспорта. Затем учился на курсах подготовки оперативного состава Высшей Краснознаменной школы КГБ СССР, ныне это главная "кузница кадров" спецслужбы - академия ФСБ России.
С 1977 года Булавин работал в управлении КГБ по Горьковской (затем Нижегородской) области, впоследствии возглавил его. Был председателем Совета начальников органов ФСБ России Приволжского федерального округа. С марта 2006 года - заместитель директора ФСБ Николая Патрушева, руководитель аппарата Национального антитеррористического комитета. На этой должности занимался в основном проблемами Северного Кавказа. 30 мая 2008 года назначен первым заместителем секретаря Совета безопасности РФ Николая Патрушева. 11 марта 2013 года назначен полпредом президента РФ в Северо-Западном федеральном округе.
В депутатском корпусе с воодушевлением восприняли назначение нового руководителя таможни. Так, первый зампред думского комитета по делам национальностей Михаил Старшинов отмечает, что к работе ФТС накопилось много вопросов, а Владимир Булавин наведет порядок в ведомстве. По словам парламентария, Булавин является кадровым офицером спецслужб и имеет безупречный послужной список.
Одновременно с руководства таможней был снят Андрей Бельянинов. Как отмечается, освобожден от должности он был "по собственному желанию". Напомним, Бельянинову через год исполнится 60 лет. Он возглавлял таможенную службу с мая 2006 года. До этого работал во внешней разведке, в том числе в ГДР, возглавлял "Рособоронэкспорт", Федеральную службу по оборонному заказу.
Между тем
Сегодня также был назначен первый заместитель директора Федеральной службы Национальной гвардии РФ (Росгвардии). Им стал до этого занимавший должность полномочного президента РФ в Северо-Кавказском федеральном округе 50-летний Сергей Меликов.
Основные вехи карьеры 50-летнего зама главы Росгвардии развивались в системе МВД. Напомним, Росгвардия в этом году была создана на базе Внутренних войск МВД России.
Сергей Меликов с 1997 го по 2008 год служил в прославленной Отдельной дивизии особого назначения имени Дзержинского, дислоцированной в подмосковной Балашихе. В 2002 он возглавил дивизию, в войсках прозванную "Дзержинкой". После 2008 года и до 2014-го, когда его назначили полпредом в СКФО, Меликов служил в руководящем аппарате Внутренних войск МВД. Сначала в Центральном региональном командовании, а с 2011 года - командующим Объединенной группировкой войск по проведению контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона.
Новым начальником ФТС после Андрея Бельянинова стал отправленный в отставку полпред в Северо-Западном федеральном округе Владимир Булавин. В шести полпредствах ожидаются масштабные кадровые перестановки, говорят собеседники РБК
Владимир Булавин (Фото: Илья Тимин/РИА Новости)
В российском руководстве начинается цикл крупных кадровых перестановок, который стартует с изменений в полномочных представительствах президента, следует из слов трех собеседников РБК, близких к Кремлю, собеседника в правительстве и двух федеральных чиновников.
Самая громкая перестановка — в Северо-Западном федеральном округе. Полпред президента Владимир Булавин перешел на пост главы Федеральной таможенной службы, сообщила пресс-служба Кремля. Ранее о его переходе рассказывали источники РБК. На этом месте он сменил Андрея Бельянинова, у которого на этой неделе ФСБ . Бельянинов отстранен от должности утром в четверг.
Булавин — выходец из ФСБ, он был первым заместителем директора этой службы и руководил национальным антитеррористическим комитетом. Позже он перешел в Совет безопасности на должность первого заместителя секретаря, когда на место секретаря был назначен Николай Патрушев. В 2013 году Булавина назначили полпредом. Утром в четверг пресс-служба Кремля сообщила о его отставке. Новым полпредом в четверг утром назначен губернатор Калининградской области Николай Цуканов.
Назначение Булавина стало результатом дела Михальченко, которое вело ФСБ, говорит собеседник, близкий к Кремлю. Логично, что место главы ФТС получил выходец из этой силовой структуры, отмечает он.
Региональный перекрой
Свой пост также покинул полпред президента в Сибирском федеральном округе Николай Рогожкин. На его место назначен губернатор Севастополя Сергей Меняйло.
Отставка Рогожкина связана с достижением им пенсионного возраста, говорит федеральный чиновник. По его словам, в следующем году полпреду исполнится 65 лет, это предельный возраст для госслужащего и в преддверии этой даты решено отправить Рогожкина на пенсию, говорит собеседник РБК. Полпред уходит на пенсию, подтверждает источник, близкий к Кремлю. Рогожкин 10 лет командовал Внутренними войсками. В 2014 году он покинул этот пост и перешел в полпреды. Его сменил Виктор Золотов, в этом году назначенный командовать Росгвардией.
Перестановки могут затронуть и три южных округа — Крымский, Северо-Кавказский и Южный. По словам одного из собеседников, близкого к Кремлю, в правительстве давно обсуждается вариант с объединением этих округов. По версии федерального чиновника, объединить могут два округа — Крымский и Южный. Это связано с тем, что Крымский округ создавался на период интеграции Крыма в Россию, утверждает он. По версии другого собеседника, в правительстве обсуждался вариант с объединением всех трех округов.
Полпред в СКФО Сергей Меликов уже отстранен от должности в четверг. Он назначен в Росгвардию, как и . На должность полпреда СКФО назначен Олег Белавинцев, полпред Крымского федерального округа.
Видео: Телеканал РБК
В ближайшее время может поменяться и полпред президента в Приволжском федеральном округе Михаил Бабич, рассказывают два собеседника, близких к Кремлю. В 2002-2003 году он был премьером Чечни, затем депутатом Госдумы, в 2011 году его назначили полпредом ПФО.
Смысла в полпредствах становится все меньше и меньше, отмечает политолог Евгений Минченко. Все задачи, под которые в свое время были созданы, — приведение губернаторов в покорность, приведение регионального законодательства в соответствие с федеральным — они выполнили, а управление силовыми структурами, которым они частично занимались, все больше вертикализируется и замыкается на Москву, поясняет он. Политический менеджмент на уровне региональных выборов курируется администрацией президента, а не полпредствами. По мнению Минченко, сейчас полпредство выполняет две функции: с одной стороны, это почетное место для высокопоставленного человека, который освобождает высокий пост, с другой — кадровый трамплин для перемещения вверх. В сложившейся внутриполитической ситуации полпредства как раз являются очень удобным инструментом, отмечает эксперт. «Основная кадровая турбулентность впереди: до конца года планируется продолжение перестановок в силовых структурах, которое далеко еще не закончилось, а после думских выборов неизбежна еще и реорганизация правительства и подвижки в губернаторском корпусе», — уверен он.
Система
